Воспоминания героя

Последующие строфы стихотворения звучат в своей естественной, логической связи, равно как и динамические нюансы, их сопровождающие.Мне стан твой понравился тонкий, //

И весь твой задумчивый вид, //

А смех твой, и грустный и звонкий, //

С тех пор в моем сердце звучит.

Воспоминания героя окрепли и выстроились в логический ряд. Но дальше эти воспоминания снова ослабевают. Логическая связь слов снова разрывается:

В часы одинокие // ночи //

Люблю я, усталый, прилечь —

Я вижу печальные // очи,//

Я слышу веселую речь…

Дальше наступает замедление темпа (росо meno mosso), и снова разрывается логическая связь слов:

И грустно, я грустно так // засыпаю,

И в грезах неведомых сплю…

После этого замедления, рисующего погружение героя в грустные грезы, внезапно наступает усиление звучания (piu forte) на словах:

Люблю ли тебя — я не знаю.

Фраза эта звучит, как единая волна (без цезуры перед словом «не зиаю»). Это высказанное, наконец, с возможной полнотой признание в любви лирического героя. После паузы одновременно с за; медлением темпа и ослаблением звучания герой оканчивает свое признание, уже погружаясь в сновидения, полные грез о любимой женщине:

Но кажется мне, что люблю…

Эта последняя фраза, заканчиваясь, погружается в изначальную тему меланхолически затухающего вальса.

Для того чтобы темой романса, его «сквозным действием» явились бы «грезы» героя о любимой женщине, а не рассказ его о встрече с ней, об ее наружности и о своих любовных переживаниях, необходимо тщательно и детально использовать авторские ремарки Чайковского, сохранить ритмометрическую схему романса, строго соблюсти динамические нюансы и, наконец, объединить словесный и музыкальный тексты романса согласно указаниям Чайковского, не внося в первый привычной логической связи слов. Тогда романс этот сохранит характер подлинной грезы, возникающей во взволнованной, но пассивно-мечтательной душе лирического героя.

Романс П. И. Чайковского «Средь шумного бала» можно назвать «романс-загадка».

Гладильный стол гладильныи стол.