Редеет облаков летучая гряда (Н. А. Римский-Корсаков—А. С.Пушкин)

Исполнитель романса воспримет созданный поэтом женский образ как конкретный и осязаемый. Уместно вспомнить, что образ Марии Раевской-Волконской появляется у Пушкина и в других произведениях-, в стихотворении «Не пой, красавица, при мне…», на текст которого написан романс Глинки («…и степь и ночь — и при луне черты далекой, бедной девы», «призрак милый, роковой»), и в черновике посвящения к «Полтаве» («Сибири хладная пустыня, последний звук твоих речей одно сокровище, святыня, одна любовь души моей»)

В романсе одиннадцать страниц нотного текста. Музыка романса от начала до конца волнообразна. Волны то усиливаются, то ослабевают, то гармонически сгущаются, то разрежаются, звучат то меланхолично, то взволнованно-радо-стно. Характерен ритм музыки романса, его равномерное движение шестнадцатыми, их единообразная фигурация. Если исполнитель установит смысловой центр романса, то до слушателей будет донесен его основной «образ». Если же певец, забыв «магнитную» схему романса, будет петь о своих счастливых переживаниях или о красотах Крыма— романс рассыплется на более или менее красивые «куски», ничем, однако, не связанные между собою. Связать же их способен лишь образ созерцаемой героем вечерней звезды, то скрывающейся, то снова сверкающей в редеющей гряде облаков («сквозное действие»).

Из одиннадцати страниц музыки романса Н. А. Римского-Корсакова две последние страницы как бы «открывают» образ юной девы. Девять предыдущих страниц — описание вечернего неба, созерцаемого героем, который вспоминает в связи с этим о счастливых днях, проведенных в Крыму. Значительность и чистота образа девушки выявляются тем яснее в конце романса, чем дольше нагнетаются и сгущаются поэтические краски, пред-ществующие возникновению этого образа. Они и создают тот возвышенный пьедестал, на котором возникает в конце романса образ юной девы. Эти последние строки и являются эмоционально-кульминационным моментом романса:

И дева юная во мгле тебя искала

И именем своим подругам называла.

Н. А. Римский-Корсаков гениально угадал смысл утаенности образа девы в стихотворении Пушкина. Казалось бы, что самым эффектным моментом романса и должны были стать последние его строки. К ним тянулись и поднимались все гармонические ступени и мелодические ходы музыки. И вот в момент самый значительный неожиданно иссякло богатство музыкальных красок, и вместо того возникли знакомые арпеджио первичного минора в своей первичной ритмической фактуре. Этот музыкальный спад передает предельный эмоциональный подъем в душе героя. На долю исполнителя выпадает задача открыть для слушателя всю сокровенную глубину и силу утаенных чувств поэта.

Романс начинается мягкими арпеджио. Они рисуют ровное и грустное настроение героя. Темп спокоен и нетороплив. В романсе как бы «размыты» музыкальные скрепы между частями («драматическими кусками»). Музыка романса изливается в едином ритмическом потоке, неуклонно стремясь к кульминации.

Диски lumarai шины и диски.